Принц наслаждения. Страница 2

Глава 1

Лондон, март 1814 года

Обнаженный Дэр стоял босиком на холодном полу перед камином в спальне, освещаемый золотистыми отблесками пламени в очаге, и вглядывался в театральную афишу, захваченную им как сувенир в «Друри-Лейн», где блистательно выступала на сцене восходящая звезда Жюльенна Лоран.

О прошлом этой божественно красивой актрисы он знал куда больше, чем любой ее нынешний поклонник. Его кожа хранила память о прикосновениях к нему ее бесподобного тела, твердый подбородок когда-то щекотали ее шелковистые локоны, в его ушах звенел ее серебряный смех, а взгляд ее проницательных темных глаз словно прожигал его насквозь.

— Боже, каким же я тогда был дураком! — пробормотал Дэр и заскрежетал от досады зубами.

Появление бывшей возлюбленной в Лондоне, к удивлению Дэра, всколыхнуло в его душе давно остывшие чувства.

Расставшись с Жюльенной много лет назад, он был уверен, что давно избавился от сомнений и угрызений совести. Но внезапно былая грусть и отчаяние вновь сжали его сердце, и тягостная боль в груди эхом отозвалась в чреслах.

Малиновые уголья в камине тихо потрескивали, порой взрываясь снопами искр, странные тени как привидения вдруг возникали на стенах, но Дэр не замечал этого, погруженный в воспоминания.

Выходит, верно, что первая любовь не забывается. Роман с Жюльенной, французской модисткой, в возрасте четырех лет иммигрировавшей в Англию из беспокойной Франции, навсегда сохранился в его памяти. Наивная девица, лишенная им иллюзий, превратилась в матерую светскую львицу.

Ах, лучше бы он ее не вспоминал, подумалось маркизу, ворошить былое всегда небезопасно. Его мужское естество откликнулось томлением и несвоевременным напряжением. Да, в юности Жюльенна была дьявольски хороша, он воспылал к ней нежными чувствами, как только впервые ее увидел, и задался целью овладеть ею. А потом она сама преподала ему урок и страстной любви, и коварной измены.

Их знакомство состоялось летом в графстве Кент, в имении его деда Уолвертон-Холл, откуда рукой подать до морского порта Уитстейбл, где находился шляпный салон Жюльенны. Приехав к деду в июне, Дэр после встречи с этой очаровательной француженкой решил остаться там на весь сезон.

Увлечение юной красавицей стало неожиданностью и для него самого. К тому времени он уже имел большой опыт волокитства за представительницами прекрасного пола, но ни одной из совращенных им красоток не удалось пленить его сердце. Только Жюльенна воспламенила огонь в его крови и запала ему в душу.

Он так распалился, что возомнил себя единственным хозяином и ее роскошного тела, и се помыслов. Будь он в ту пору менее самоуверен, то, возможно, понял бы, что модистка водит его за нос и лукавит столь непринужденно, как и дышит.

Но сколько веревочке ни виться… Дэр заскрежетал зубами, словно наяву увидел их отвратительную последнюю встречу. Жюльенна, захваченная им врасплох в объятиях другого, не стала отпираться. Вот тогда-то Дэр и пожалел, что не поверил деду, предупреждавшему его о коварстве французских вертихвосток. Соперником его оказался известный ловелас и сердцеед граф Айверс. Помолвка с Жюльенной была им вскоре расторгнута. Сердце Дэра треснуло, веру в честность женщин он утратил навсегда. Усомнился он даже в том, что был первым мужчиной у своей невесты, как, впрочем, и в ее клятвах в пылких чувствах к нему. Она оказалась талантливой лицедейкой, неплохо разбирающейся в мужской натуре.

По зрелом размышлении Дэр осознал и главную причину предательства французской модистки — ею была, несомненно, патологическая алчность. Узнав об отказе его деда благословить их брак, аферистка решила переключиться на новую жертву. Впрочем, с усмешкой подумал Дэр, было бы гораздо хуже, если бы он оставался в блаженном неведении» носить бы тогда ему рога до конца своих дней!

— Подлая тварь! — поморщившись, процедил он сквозь зубы.

Именно так всегда говорил о Жюльенне и его мудрый дед. Прислушайся он к его предостережениям, ему бы не пришлось краснеть за собственную глупость. Это был горький урок, но он пошел Дэру на пользу: он перестал верить в женскую порядочность.

Став еще в детстве невольным свидетелем многочисленных романов матери, менявшей любовников как перчатки, он мечтал встретить чистую, наивную и непорочную девушку. Но на поверку Жюльенна оказалась хитрой притворщицей, вонзившей нож ему в спину.

Смачно выругавшись, Дэр задался вопросом, сожалеет ли она теперь о своем поступке. Ведь он стал-таки маркизом Уолвертоном и владельцем огромного состояния деда, скончавшегося в прошлом году. Не будь Жюльенна столь легкомысленна и алчна, она бы уже жила в богатстве и роскоши. Но в ее планы не входило долгое ожидание призрачных благ, ей хотелось получить свой кусок пирога сразу. А потом она предпочла поискать удачу на ниве актерства, и, следовало отдать ей должное, весьма в этом преуспела.

Как, очевидно, и в амурной сфере: поклонников и щедрых меценатов у нее, как гласила молва, теперь было море. Дэр и сам видел ее дня два назад в парке, где она прогуливалась в окружении горячих поклонников. Эта случайная встреча выбила маркиза из седла, он и не подозревал, что Жюльенна сейчас в Англии. Дела отвлекли его от жизни лондонского бомонда почти на целый месяц, он побывал сперва на севере Англии, а затем в Ирландии. А по возвращении узнал, что в свете все только и говорят о новом алмазе на лондонском театральном небосводе — блестящей актрисе Жюльенне Лоран, артистическую уборную которой атакуют полчища бонвиванов и денди, мечтающих стать ее любовниками.

Тогда, на прогулке в Гайд-парке, маркиз отвернулся и спросил у своей спутницы леди Данлейт, очаровательной молодой вдовы, что говорят о мисс Лоран завзятые театралы.

— О, она сейчас в зените славы! — отвечала вдова. — Поет как ангел и прекрасно играет. Особенно удалась ей роль Дездемоны в «Отелло», поставленном Эдмундом Кином. Он от нее в восторге, хотя и признает, что до мастерства миссис Сиддонс ей еще далеко.

В артистическом мастерстве Жюльенны Дэр давно убедился на собственном горьком опыте, хотя ни разу и не видел ее на сцене. В то знойное, памятное ему лето алые губки будущей примадонны, нашептывавшие ему о любви и верности, ни разу не вызвали у него подозрения в неискренности.

Леди Данлейт заметила, что ее собеседник нахмурился, и сказала:

— Должна предостеречь вас, маркиз, от намерений стать ее любовником. Говорят, что она холодна в постели.

В искренности дружеского совета прелестной вдовы Дэр усомнился, однако не стал ее разубеждать. Откуда леди Данлейт знать, что под маской холодного равнодушия к плотским утехам скрывается вулкан страсти?

— Одно лишь известно наверняка, — добавила обворожительная вдова. — Мисс Лоран во всеуслышание объявила, что до конца сезона она не сделает окончательного выбора своего покровителя. В связи с этим в свете уже вовсю заключают пари, всех волнует, кто же станет ее избранником.

Дэр усмехнулся, подумав, что ее покровителю следует иметь пухлый бумажник, самый толстый в Лондоне, потому что размениваться по мелочам мадемуазель Лоран уж точно не станет.

Но кто претендует сейчас на ее сердце? Наверняка виконт Риддингэм, известный гуляка и сердцеед, уже положил на нее глаз… Из размышлений его вывел сонный голос леди Данлейт, капризно спросившей, почему он так долго не ложится к ней в кроватку. Вздрогнув, маркиз ощутил озноб и сообразил, что слишком долго стоит босиком и нагишом на холодном полу, в то время как гостья нежится в его теплой постели.

После прогулки в Гайд-парке они предались плотским утехам. Маркиз был вынужден услаждать ее как из вежливости, так и пытаясь заглушить боль в чреслах, вызванную воспоминаниями об амурных забавах с несравненной француженкой.

Непрошеные мысли о Жюльенне Лоран преследовали маркиза на протяжении многих лет после разрыва с ней, и он усердно изгонял их, истязая плоть в бесчисленных утехах с различными любовницами. В свободное же от будуарных баталий время он устраивал дебоши в ночных клубах, за что был вскоре избран председателем одного из тайных обществ под названием «Геенна огненная».